[Муся]

Можно предположить, что астекская система ценностей резко отличалась от европейской, связанной с христианством, вследствие чего миролюбивый "друг всех" мог без угрызений совести приносить в жертву одного за другим множество людей. Саагун, однако (как и Диего де Ланда на Юкатане), отмечает достаточно много общего в мировоззрении индейцев и европейцев (наличие "исповеди", "крещения", сходные представления о "грехе").

По всей видимости, в случае с верховными жрецами имеет место расхождение между священными текстами и практикой, характерное для государства с имперской идеологией. Главными качествами жреца были ревностное исполнение обычаев и верность имперским устремлениям астеков. Такие качества, как миролюбие, смирение, целомудрие, связывались с образом Кецалькоатля (тескоканская традиция XV - XVI вв.), чье имя получал верховный жрец.

Эти и им подобные качества декларировались, но, по существу, не могли характеризовать человека, проводившего свое время в храме на вершине пирамиды, в помещении, где даже потолок носил следы крови, человека, чьим занятием было различного рода убийство, а вовсе не очищение, и покаяние и принесение в жертву змей, цветов и бабочек, как это делал реальный Кецалькоатль (согласно поздним источникам).

Итак, выше мы рассмотрели примеры несоответствия священных текстов и реальной практики.

Другим бросающимся в глаза противоречием является несоответствие между характером общинной жизни - астеков и деятельностью государства. Об астекской общине мы знаем из работ Саагуна и других историков XVI - XVII вв. Кроме того, общинный уклад долгое время сохранялся у продолжавших существовать и после конкисты индейских племен. Жизнь простого человека - масеуаля - проходила в общине начиная со дня его рождения и до погребения, в обряде которого принимали участие все соседи и родственники.

Саагун дает подробные описания этих важных для общины событий, передавая атмосферу живого участия, взаимопомощи и заботы, которую проявляли ее члены по отношению друг к другу27. Противоречила имперской идеологии именно эта гуманистическая основа взаимоотношений между членами общины. Следует, однако, отметить, что враги не включались в сферу гуманистического отношения. Мотекусома Шокойоцин, для которого имперская идеология доминировала над общинными ценностями, напротив, провоцировал действия, разрушающие подобную гуманистическую основу: "В конце первого дня похода Мотекусома II отдал совершенно чудовищный приказ - возвратиться в Теночтитлан и обезглавить всех опекунов (воспитателей) своих детей, компаньонок его жен и заменить их новыми. Единственное мало-мальски вразумительное объяснение этой дикой акции, даваемое в источнике, сводится к тому, что Мотекусома хотел таким образом проверить, насколько беспрекословно исполняются его приказы. Во всяком случае, даже этот кровавый сюжет может служить свидетельством растущей власти тлатоани"28.

Для государства община была важна тем, что в ней жизнь человека проходила под наблюдением его родственников и соседей, которые несли взаимную ответственность, и в то же время в общине воспитывались смирение, скромность и особое уважение к старшим.

Посредством общины государство контролировало поведение гражданина, его речи, внешний вид и даже внутренний мир (через участие гражданина в государственных ритуалах и праздниках, через общественное воспитание юношей в специальных домах и во время военных набегов).

Имперская идеология в государстве астеков концентрировалась в военно-мистической концепции Тлакаэлеля (военачальника и советника, храброго воина и искусного политика), заключавшей в себе представления об Уицилопочтли как основе мира и о необходимости постоянных человеческих жертвоприношений для поддержания светила.

Альтернативой ей служила так называемая философия "цветка и песни", воплощавшаяся в небольших философских поэмах, в которых раскрывался мистический опыт общения философа с богом, а также ставились вопросы о смысле человеческой жизни, иллюзорности земного существования, бессмертии души. Философия и военно-мистическая концепция использовали общие символы, обозначавшие человеческое сердце и душу: цветок, бабочка, птица.

Однако в философии минимизировался чисто физический, и даже физиологический, аспект общения человека с богом и одновременно романтизировался образ человеческого тела, которое, по мнению философов, расцветает, дает зеленые побеги, раскрывает венчики, а в старости увядает, как срезанный цветок. Даже Теночтитлан, в котором Солнце-Уицилопочтли ежедневно принимает свою кровавую пищу, предстает в философской поэзии как романтический образ: "Какая благодать! Какой счастливый миг! Где воздвигнуты колонны из яшмы, где они стоят вряд, там, в Мехико, где в темных водах поднимаются, все в белом, ивы..."29. Какое же место занимала философия в государстве астеков? Можно с уверенностью утверждать, что она не была изолирована от общественной жизни, так как все астекские и тескоканские философские произведения стали известны со слов индейских информаторов, обучавшихся в аристократическом учебном заведении Кальмекак или выучивших эти поэмы при других обстоятельствах.

С одной стороны, философы занимали позицию, близкую к эпикурейству, и предпочитали наслаждаться природой и общением с богом вдали от волнений политической жизни. Характерен пример тескоканской династии, яркий представитель которой Несауалькойотль сначала прославился как храбрый воин, а затем как философ-созерцатель.

Незадолго до начала освободительной войны астеков против тепанеков правитель Тескоко Иштлильшочитль, отец Несауалькойотля вступил в военно-политический конфликт с тепанеками, в результате которого он сам был убит, Несауалькойотль лишился трона и долгое время скрывался в горах Сьерра-Невада. Несауалькойотль десять лет вел борьбу за возвращение трона, а затем занимался политическим устройством своего государства (союзника Теночтитлана).

Со своим придворным Куакуацином Несауалькойотль поступил вполне в духе своего времени: "Король [Несауалькойотль], увидел ту госпожу... такую красивую и одаренную природной грацией и благородством... она похитила его сердце, и, скрывая, насколько мог свою страсть, он отпустил этого придворного [супруга дамы] и удалился в свои покои, где отдал приказ величайшей секретности лишить жизни Куакуацина... и сделал это следующим образом: послал в Тлашкалу гонца... сказать, чтобы договорились с этим государством о смерти Куакуацина... и чтобы предоставить ему умереть с честью, просил правителя приказать своим военачальникам убить его во время боя, в тот же день, чтобы он уже не смог вернуться к жизни..."30. Как философ эпикурейского толка, Несауалькойотль призывал: "Пусть не огорчаются ваши сердца, друзья мои! Так же, как и я, они знают: лишь один раз уходит наша жизнь. В наслаждении поэтому проведем жизнь, приходите – насладимся! Пусть не приходят живущие в злобе, земля очень широка"31.

Уже будучи зрелым философом, Несауалькойотль поклонялся невидимому и неощущаемому богу Тлоке Науаке Йоалли Ээкатлю (Господин непосредственной близости, Ночь и Ветер). Сын Несауалькойотля Несауальпилли также стал утонченным философом созерцательного склада, поэтом и астрономом.

Вообще для мезоамериканской культуры характерна связь между занятиями астрономией, наукой и философией (ср. Несауальпилли с азиатскими философами-астрономами Омаром Хайямом и Улугбеком), а для государства астеков регистрируется еще и связь между занятиями астрономией, наблюдениями и философским эскапизмом. Пример несколько другого поведения философа по отношению к государству дает история Тсомпантекутли, поплатившегося жизнью за несогласие с Мотекусомой по одному из основных религиозно - философских вопросов. "Причиной, по которой умер Тсомпантекутли, было то, что он возразил Моктесуме. Он попросил его совета относительно того, что собирался сделать; он сказал ему: "Мне показалось необходимым сделать из прочного золота дом Уицилипочтли, и чтобы внутри были чальчиуитли и богатые перья кецаля.